![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
cantanapoli) wrote2025-06-10 09:50 pm
"вы разбудили деда"
Когда обсуждается грядущая депопуляция — в фокусе обычно недостаток рабочих рук и перекос демографической пирамиды где немногочисленные внуки вынуждены будут трудиться и содержать своих (и чужих) бабушек и дедушек.
Менее видимая проблема: если в обществе растет количество людей пожилых, то такое общество совершенно иначе формирует спрос на товары. Пожилые люди не станут покупать новые айфоны каждый год. Им не нужен третий холодильник. Они не берут ипотеку на 30 лет.
Внутренний спрос в таких обществах сжимается и упрощается, смещается от производства пафосных и высокотехнологических товаров к чему-то более приземленному и недорогому.
Казалось бы — две проблемы вроде как друг друга удачно компенсируют. Стареющему обществу нужно меньше товаров, которые легче к тому же производить, а у нас как раз меньше рабочих рук. Все хорошо?
Все плохо.
Сжатие спроса и дефляция — чрезвычайно болезненно для людей и экономики в целом. Компании начинают безжалостно резать затраты, увольнять сотрудников, стремясь успеть за уменьшающейся прибылью. Конкуренция усиливается, а приз становится все меньше. Безысходность порождает безысходность.
Государство, разумеется, не может сложа руки следить за тем как у него становится меньше не только налогоплательщиков, но и прибыльных бизнесов.
Возникает идея создать собственный спрос. Независимый от хотелок населения. И один из парадоксально-логичных выходов из ситуации падения спроса — активный выпуск нового оружия, стимулирование ВПК.
На первый взгляд от такого решения сплошная польза — можно реанимировать производство, удержать занятость, поддержать работу военных и научных стартапов.
Однако, оружие — кардинально отличается от любого другого товара. Оно, если можно так выразиться — не готово лежать на складе спокойно.
Активное перевооружение стимулирует соседей задуматься о том почему эта страна вдруг стала производить горы смертоносного железа, «а мы в ус не дуем». Его требуется испытывать, тренировать с ним солдат, совершенствовать и так далее.
У оружия появляются голос, аппетиты и политические амбиции. Оно оживает и начинает подталкивать страну к тому, чтобы его применили — желательно не где-нибудь в учебном центре.
Стареющая Европа, казалось, была вдалеке от этого процесса: там давно шла демилитаризации — количество денег, тратившихся на производство оружия и содержание армии стабильно падало начиная с распада советской системы.
Но нынешняя война, а самое главное — упорство путинской россии в агрессии, нежелание замиряться и возвращаться в мир «бизнес аз южуал», провоцируют европейского деда отряхнуть многолетнюю пыль со станков ВПК.
Да, сейчас российские спикеры могут потешаться над количеством пушек и снарядов, выпускаемых в Европе. Оно действительно было вполне смехотворным — никто не планировал большой фронтальной войны. Фактически нужно было производить ровно столько снарядов сколько списывается со складов по причине достижения срока предельного хранения.
Похоже, пришло другое время, и пожилая европейская экономика снова учится делать то, что когда-то у неё получалось лучше всего — превращать деньги в металл, а металл — в чью-то смерть.
Как бы будившему не пришлось пожалеть о прерывании счастливого старческого сна.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Page 3 of 8